Пол: Мужской Религиозные взгляды: Христианство Дата рождения: 12.08.1732 Место рождения: Украина,Харьковская обл. Дата смерти: 17.10.1815 Место захоронения: Россия, Санкт-петербург, Санкт-петербург Кладбище: Большеохтинское кладбище

Андрей Афанасьевич Самборский — протоиерей, законоучитель и духовник императора Александра I.

Родился в селе Сыроватки Слободской Украины (затем вошедшего в состав Харьковской губернии), в семье священника. Образование получил в Белгороде («обучался латинскому языку») и в Киевской духовной академии, по окончании курса в которой в 1765 г., по избранию начальства Академии и согласно воли императрицы Екатерины II, был послан в Англию для изучения агрономии, причём ему поручено было «смотрение» за другими молодыми людьми, вместе с ним посланными в Англию.

Вместе с тем, с того же 1765 г., он состоял «церковником» при русской церкви в Лондоне. В 1768 г. он женился на англичанке Елизавете Фильдинг (ум. в 1794 г.), обращённой им в православие, и в том же году, по кончине русского священника в Лондоне, по прошению, назначен на его место Священным Синодом, причём ему оказано было предпочтение перед другими просителями. В том же году он отправился в Петербург, где, отлично принятый и иерархами и некоторыми светскими сановниками, 8-го сентября был произведён в священники и возвратился в Лондон, где и стал совершать богослужение в русской церкви, между прочим для греков и сочувствующих православию англичан на греческом или латинском языке.

Получив о нём хорошие сведения, вероятно от русского посланника в Лондоне, императрица в 1780 г. вызвала его в Россию. Можно подумать с первого раза, что последовавшими затем назначениями на высокие посты при дворе, и вообще своею карьерою, Самборский обязан протекции своих высокопоставленных земляков — малороссов, например, кн. Безбородко, близкие, по-видимому, отношения к которому Самборского относятся к числу самых ранних связей его между сановниками. Ещё в 1783 году Самборский обращался к нему со своею любимою мыслью о необходимости повсеместного введения в России улучшенных способов земледелия и полеводства… Но всего вероятнее, что императрица сама лично усмотрела в Самборском такого человека, какой был нужен в данном случае. Стремясь к сближению с Западною Европой, к утилизации для России европейского просвещения, имея достаточно советников и немецкого и французского направления, она не могла не остановить своего внимания на умном русском человеке, пробывшем 15 лет в Англии, отлично знакомом с её жизнью и учреждениями. Личность Самборского обрисовывается, по его письмам, лучшими, вполне симпатичными чертами, и впечатление, им произведённое, не могло не быть благоприятным. В Англии он не сделался ни деистом, ни материалистом, сохранил горячую любовь к родной стране, вывез из Англии уважение к закону и праву, прогрессивность стремлений, все те лучшие возвышенные нравственные стремления жизни, которые характеризуют человека истинно благовоспитанного, облагороженного, каких не много было в то время на Руси.

Остановив внимание на Самборском по его возвращении из Англии, Екатерина оставила его вблизи себя, чтобы высмотреть его более внимательно, и назначила его священником в Софию (Царское село). По окончании освящения выстроенной Самборским в Софии церкви, на придворном обеде для 31 человека, в числе приглашённых был и Самборский, и императрица, конечно, отличила его здесь перед всеми своим вниманием. В продолжение двухлетнего пребывания в должности настоятеля софийской церкви Самборский согласно воле императрицы не преминул сделать употребление из приобретённых в Англии познаний по садоводству, и ему принадлежит, между прочим, планировка и устройство александровского сада в Царском Селе, сделанные применительно к содержанию сказки императрицы «о царевиче Хлоре». Виды этого сада и поэма о нём в стихах имеются в оставшихся после него бумагах.

Самборский пробыл таким образом на глазах у императрицы два года; в 1782 г. она нашла для него более серьёзное дело, назначив в духовники к цесаревичу Павлу Петровичу и его супруге, в каковом звании ему поручено было сопровождать эту молодую чету в её путешествии по Европе. По возвращении из путешествия, в 1783 г., императрица собственноручно возложила на Самборского особенный крест из синей финифти, осыпанный бриллиантами, на голубой ленте.

Побывав затем на родине, устроив там материальное положение своей многочисленной бедной родни, он в то же время наблюдал там жизнь простонародья и состояние сельского хозяйства в Малороссии, о чём 9-го сентября 1783 г. писал к князю Безбородко, заявляя о возможности «аппликовать» правила агрономии, приобретённые им в Англии.

По возвращении его с родины, в 1784 г. императрица назначила его на самую важную должность — законоучителя (и вместе преподавателя английского языка) к великому князю Александру Павловичу и его брату Константину Павловичу, а позже и к великим княжнам — Александре, Елене и Марии Павловнам.

Летом 1787 г. Самборский со своими учениками был в Москве и селе Коломенском для встречи императрицы, возвращавшейся из Крыма, и произнёс ей речь, которая тогда же была напечатана. В это время его посетил М. М. Сперанский, с детства — его знакомый. Позже Сперанский был у него домашним человеком и в его доме выбрал себе жену.

В 1797 г. Самборскому было поручено заведование школою земледелия в Белозерке.

В 1799 г., при выходе великой княгини Александры Павловны в замужество за австрийского эрцгерцога Иосифа, Самборский назначен её духовником и настоятелем её домовой церкви. В это время в Австрии происходили между славянами национальные движения, и Самборский открыто заявлял им своё сочувствие, к чему склонил и великую княгиню, положение которой при австрийском дворе сделалось вследствие этого особенно тяжёлым. По кончине великой княгини в 1800 г. Самборскому стоило больших усилий настоять на подобающей высочайшей особе торжественности погребения и опровергнуть распространённое повсюду иезуитами известие, будто покойная перед смертью приняла католицизм. С этою последнею целью Самборский успел издать гравированное изображение отпевания великой княгини в православной церкви со всеми аксессуарами православного чинопоследования, и распространить эту литографию между православными славянами и греками. До 1804 года Самборский оставался при церкви, им построенной, в которую перенесены были останки великой княгини.

В 1804 г. он возвратился в Россию, посетив, между прочим, Черногорию и Грецию, и прибыл в Крым, где составил описание этого своего путешествия (оставшееся неизданным). Имея в это время уже более 70-ти лет от роду, он, однако, тяготился бездействием, на которое был обречён. Из Крыма, в котором хотел было остаться, чтобы заняться там миссионерством среди татар, после того, как на это желание его ему не было изъявлено согласия свыше, он переселился в своё имение, Стратилатовку (Херсонской губернии), пожалованное ему, с 500 душ крестьян, еще императором Павлом. Здесь он весь отдался занятиям сельскохозяйственным и филантропическим, распространяя между своими крестьянами рациональные понятия о земледелии, вводя в употребление усовершенствованные земледельческие орудия, выписанные из Англии, развёл испанскую породу овец, устроил шелковичную плантацию; устроил, между прочим, богадельню для престарелых, дом для вдов и сирот, больницу с аптекой при ней, училище для детей своих крестьян, правильное привитие оспы, наконец приобрёл в свою собственность незадолго перед тем открытые Александровские минеральные воды, определённые в терапевтическом отношении по его приглашению профессором химии в Харьковском университете Гизе (в 40 верстах от г. Изюма), и, приведя эти воды в должное благоустройство, открыл их для общественного пользования, устроив больницу на 30 человек и наняв на свои средства медика. Наконец, между своими крестьянами Самборский ввёл оригинальный сельский суд — из стариков, который имел право награждать за добродетели и наказывать за пороки.

Несмотря на все эти добрые предприятия, Самборскому плохо жилось и в Малороссии, как видно из писем его к императору Александру и князю Голицыну. «Признаюсь, — говорил Самборский в одном из них, — что мне некогда безопаснее было жить с неверными турками [?], нежели с моими христианскими соседями, на месте моего рождения». Одни здесь говорили, что он «находится под гневом Его Величества», другие — что «он шпион государев». Он даже сделался здесь жертвою крупного мошенничества со стороны прежнего владельца местности, где он устроил водолечение, который возбудил против Самборского всё местное дворянство. Поэтому он ещё в 1804 г. обращался с просьбой к Государю о назначении его в Крым, как для миссионерских занятий, так в особенности для того, чтобы там на деле показать, «каким образом можно обратить дикие степи в хлебородные поля и завести везде правильную систему полевого хозяйства». «Сию опустошенную страну сам Бог предназначил для того, чтобы священнослужением в ней я запечатлел остаток дней моих», — писал он Государю снова в 1805 г., отказываясь при этом от жалованья за этот труд.

Государь успокоил Самборского, пожаловав ему бриллиантовые знаки ордена Святой Анны при особом милостивом рескрипте и велел переселиться в Санкт-Петербург, где ему дано было обширное помещение в Михайловском замке, в котором ему дозволено было также устроить для себя церковь из подвижной церкви, в которой Самборский священнодействовал в Вене, с иконами, принадлежавшими лично великой княгине Александре Павловне и с убранством «из её царственных одежд», купленных Самборским после её кончины «на публичной продаже». В 1806 году через графа Н. И. Салтыкова ему был пожалован малый мальтийский крест.

Однако в 1807 году он снова проживает в своей Стратилатовке; в 1809 году мы находим его в Крыму, в Симферополе и Евпатории, среди греков, о которых он пишет Голицыну: «Не могу довольно описать их сердечных движений и пламенеющих молений о благочестивейшем Государе, на которого они надеются, что Бог избрал его для их избавления». В 1812 году он возвратился в столицу, где и провёл последние годы своей жизни, почти не сходя с одра болезни. По удалении своём от службы в 1804 году он получал пенсию всего 11260 руб. (в том числе — 7600 руб. из Кабинета государя и 2000 руб. от Венгерского палатина).

По смерти его, согласно его предсмертной просьбе, его двум дочерям и внукам оставлена была пенсия из Кабинета Его Величества и кроме того им предоставлено было пользоваться по смерть его квартирой в Михайловском замке. Кроме того, семейству Самборского был прощён долг земельном банку (36000 руб.), «нажитый, как писал Самборский в предсмертном письме Государю, не роскошью и мирскою суетностию, но приобретением общего блага». Похоронен на Большеохтинском кладбище; захоронение не сохранилось.

Между прочим Самборский, со времени возвращения из Англии, состоял членом Императорского Вольного Экономического Общества. Любопытно, что и по переселении в Россию Самборский не переставал ходить в светской одежде, стричь волосы на голове и брить бороду и усы, на что им испрошено разрешение Государя.

Из сочинений его известны лишь относящиеся к агрономии: «Описание практического земледелия», М. 1781 г., и «Сельское хозяйство», издававшееся еще в сороковых годах.

В продолжение 15 лет Самборский находился при Александре І, и не только был его законоучителем, совершал для него богослужения, был его духовником, но часто делил с ним время его досугов, делал вместе с ним прогулки, бывал у него, как домашний человек в свободное от занятий время. Уже это одно даёт основание предполагать, что он имел большое влияние на Александра, на его развитие и характер мировоззрения. Известная христианская религиозность Александра, выразившаяся с особенною силою в идее Священного Союза, не могла быть плодом влияния кого-либо другого, кроме Самборского.

Доселе даже в специальных биографиях Александра І имя Самборского едва лишь упоминается. И то, что говорится о Самборском в некоторых сочинениях об эпохе Александра, носит характер пристрастия и односторонности. В основу этих неблагоприятных суждений о Самборском обыкновенно полагается свидетельство квакера Греллье: «воспитатели, приставленные к Александру, отличались известными достоинствами, но это не были верующие христиане [то есть верующие по-квакерски], первоначальное его воспитание не сообщало ему религиозной настроенности; хотя он имел обыкновение, согласно правилам греческой церкви, утром и вечером читать известные молитвы, но это ему не нравилось»; хотя в этих словах Греллье имя Самборского даже не упоминается, а говорится о «воспитателях», на которых жалуется в своих письмах и Самборский, как на лиц, парализовавших его уроки религии, М. Я. Морошкин («Иезуиты в России», т. II, стр. 25) прямо относит этот отзыв именно к нему и утверждает, что влияние Самборского на будущего царя ограничивалось только изучением краткого катехизиса, сочинённого для сельских школ, и формальным исполнением церковных обрядов.

Ряд благоприятных суждений о Самборском начинает барон Корф: в «Жизни Сперанского» он называет Самборского человеком «весьма замечательным по высоким качествам». Г. Шумигорский считает Самборского одним из образованнейших людей своего времени, несмотря на близкое знакомство с философией своего времени и долгое пребывание за границей сохранившим веру в христианство и оставшимся вполне преданным православной церкви и русскому народу. (Русский Архив, 1891 г., кн. II. стр. 311). Новейшие материалы, изданные уже после появления суждений о Самборском барона Корфа и Шумигорского, как нельзя более подтверждают эти суждения.

Насколько ученым богословом был Самборский, для окончательного суждения о том хотя пока и нет достаточных данных, но всё-таки следует знать, что он был лучший ученик лучшего богослова своего времени, Самуила Миславского, и целой плеяды знаменитых профессоров Киевской Академии; что — лучший, видно из того, что он был поставлен во главе своих товарищей, вместе с ним отправленных в Англию. Хотя в своём автобиографическом показании, данном Св. Синоду, он сам выражается, что «отчасти слушал богословие», но это «отчасти» правильнее понимать не в том смысле, что он слушал лишь часть богословия, а в том, что богословие составляло в полном составе часть прослушанного им академического курса. Богословских сочинений (если не считать его перевода на английский язык «Чина венчания в православной церкви», оставшегося ненапечатанным, сделанного им специально для своей невесты, и перевода на русский язык с немецкого сочинения «Об исповеди», также не изданного) Самборский не написал потому, что, находясь в Англии, всё своё время безраздельно должен был посвящать, как он пишет императору Александру, для выполнения практических обязанностей, на нём лежавших — руководства не только его товарищей, прибывших с ним для изучения агрономии, но и всех русских деловых людей, приезжавших из России с образовательными целями, которым руководство знающего человека было необходимо в малоизвестной стране и которого этим людям не у кого было найти в то время, кроме него.

О твёрдости же его религиозно-православных убеждений и о преданности его православной церкви в новейшее время имеются свидетельства самые решительные. В Англии именно он имел хорошую школу борьбы за православие, как видно из его неоднократных упоминаний в письмах к Александру I о «суеверии [суеверием он постоянно называет деизм, в то время господствовавший в Англии, может быть и масонство, а также материализм и вообще неверие], противящемся Богу и его помазанникам, о страшном, немилосердном суеверии, горькие плоды которого он вкушал, но против которого боролся всеми силами, не щадя живота своего». Не мог он, человек интеллигентный, не входить в более или менее в соприкосновение с областью жизни внерелигиозной того времени в Англии, но из своего знакомства с этою областью он вынес для себя отрицательное отношение к этим доктринам и боролся с ними, защищая принцип религиозно-церковный.

Об уроках собственно закона Божия, преподанных великим князьям и княжнам, ныне имеются самые подробные и точные сведения в двух «донесениях» о том самого Самборского и в речи его на экзамене по Закону Божию великой княжне Александре Павловне. Действительно руководством по Закону Божию для наследника был предписан Самборским «краткий катехизис», составленный для народных школ; но из названных документов видно, что законоучитель отнюдь не стеснялся им, имея его лишь программой своего курса; что великим княжнам Самборский преподавал по руководству «катехизиса пространного»; что его курс Закона Божия обнимал всю систему христианского Богословия, не опуская ни одного из догматов православной церкви; затем ученики читали по главам Евангелие и вообще книги Нового Завета в выдержках, изданных для народа, с переводом со славянского на русский. На первом плане у него стояло учение о Боге, как Творце мира, всемогущем и всеблагом, что законоучитель пояснял рядом примеров из окружающего мира, стараясь возбудить и развить в учащихся самую главную обязанность христианина — любовь к Богу. Затем, изображая видимый мир и его творения, а также показывая в судьбах мира и человечества пути Божественного Провидения, законоучитель старался развить в учащихся вторую главную христианскую обязанность — любовь к ближнему. Вообще на первом плане в его уроках было нравственное христианское учение, — «с наблюдением, чтобы непорочные души были предохранены от всяких предубеждений и земных школьных умствований».

Источник: http://ru.wikipedia.org

вернуться  |  некролог в графическом виде

Добавить в колумбарий

Фотографии

Автор: Международная система поминовения усопших Skorbim.com  (запросить права на некролог)

Отправить соболезнования могут зарегистрированные пользователи